Вторая часть мерлезонского балета. На днях выложу немного отбеченный, но кому не терпится - читайте, ноне говорите, что я вас не предупреждала. И отзывы, плиз, отзывы, друзья. Честно говоря, думала что я не допишу вовсе. Так что если хотите проды пишите, если устраивает такая концовка, то пусть будет так.
для тех кто не помнит Глава 19 часть перваяГлава 19
Знаю, сердце разорваться может любя,
Это как с душой расстаться - жить без тебя...
Ты боль моя, любовь моя,
Я все тебе отдам любовь моя, всю себя.
Океаны расплескаться могут любя,
Это как с душой расстаться - жить без тебя…
(песня Анны Лорак)
С утра, когда они тронулись в путь, было тихо, но после полудня подул холодный пронизывающий ветер. Небо заволокло тучами. Пошел мелкий, словно крупа, колющий снег.
Они шли молча, останавливаясь лишь для того, чтобы перекусить остатками провизии да принять восстанавливающее зелье.
Снейп старался не думать о том, что будет, когда они дойдут до Хэлгора, отобьют у Темных Гермиону и уничтожат кристалл. Не думать! Главное - идти! Главное - делать то, что нужно! Но почему же так паршиво на душе? А в сердце занозой засело сомнение и гложет его изнутри. Иногда Северус поглядывал на эльфа - тот шел впереди, казалось, не ведая усталости, не зная холода, не ощущая голод, а главное, обладая непоколебимой верой в то, что у них всё получится.
После полудня ветер опять утих, и снег начал прямо, медленно, большими клочьями опускаться на землю. Снег шел беспрестанно, час от часу все гуще и сильнее. Он таял на одежде, делая её тяжелой от скопившейся влаги, мешающей ходьбе и совершенно не спасающей от холода. Северус несколько раз произносил высушивающие заклинания, пытаясь хоть как-то облегчить им путь. Эльф, молча, благодарил его взглядом, прекрасно осознавая, насколько тяжело Снейпу творить магию, ведь они подошли совсем близко к башне, и силовое поле кристалла стало ещё сильнее.
Внезапно Северус почувствовал, как что-то неуловимо изменилось в окружающем ландшафте. Тот же снег, то же низкое свинцовое небо с мрачными черными тучами. Но воздух, словно вяз на губах, дышать становилось труднее, а ветер разносил по округе тошнотворно-сладкий запах. Гэлнор тоже почувствовал это, остановился и знаком попросил Снейпа подойти поближе.
- Долина Озер, - одними губами произнес эльф, будто боялся, что его кто-то услышит.
Снейп вопросительно поднял бровь.
- Долина Озер – исконное место обитания вуду-вазов, только называется так, на деле озера – ямы, до краев заполненные зловонной жижей, покрытые тонкой коркой льда. Это смертельные ловушки для путников, - шепотом пояснил эльф.
- Час от часу не легче, - прошипел Снейп, - и что будем делать?
- Будем вести себя, как можно тише, и двигаться осторожнее, провалишься в яму: конец. Если не утонешь, вуду-вазы прикончат. Но другого выхода у нас нет – надо идти.
- Ну, тогда пошли, - и Снейп уверенно двинулся вперед.
День клонился к закату, а покрытая льдом земля то и дело расступалась, и спутники еле успевали удерживать друг друга от падения в ямы, готовые немедленно поглотить зазевавшуюся жертву. За весь день они никого не встретили, и эльф выразил надежду, что они благополучно доберутся до границы Долины Озер.
Темнота сгустилась внезапно. И с ее приходом до них начали доноситься, постепенно приближающиеся чавкающие звуки тяжелых шагов. А в серебристом свете вышедшей из-за туч луны путники смогли увидеть тени окружавших их монстров.
Снейп насчитал с десяток чудовищ и уже приготовился дорого отдать свою жизнь, как вдруг с криком: «Бежим!», - Гэлнор схватил мага за рукав и помчался вперед.
Бешеная гонка продолжалась несколько часов. Изредка Снейп оглядывался назад, стараясь разглядеть преследователей. Он бросал в них заклинания, некоторые из которых попадали в цель, и тогда тишину пронзали истошные крики чудовищ, а их ряды заметно редели.
- До границы Долины совсем недолго, - прокричал ему на ухо Гэлнор, - не останавливайся!
Но Снейп и так прекрасно понимал, какая смерть ожидает их, если они замешкаются хоть на секунду. Он бежал, невзирая на усталость и боль в сердце, моля Мерлина помочь им остаться в живых в эту ночь, ведь иначе у Гермионы не будет надежды на спасение.
Вдруг у мага возникло смутное ощущение пустоты за спиной. Он оглянулся и к своему ужасу обнаружил, что эльф провалился в трясину, а три чудовища окружили яму, ставшую для него смертельной западнёй.
Снейп бросился на помощь, но Гэлнор, заметив это, закричал:
- Беги! Ты должен спасти Анта-элли!
Северус заколебался на мгновение: неужели Гэлнор считает, что он может вот так сбежать и бросить друга в беде? И тут же удивился этой мысли: впервые в жизни он назвал так кого-то. Еще в юности в одной маггловской книге он столкнулся с высказыванием: «Не так трудно умереть за друга, как найти друга, который стоил бы того, чтобы умереть за него»*. Ему еще не встречался человек, который бы стоил этого.
Северус сам не знал, как и когда эльф стал необычайно близок ему. У них оказалось много общего: их мироощущение, восприятие и оценка окружающего были до странности схожи. Гэлнор был с ним на равных: он не боялся его, как многие, и не ненавидел, как большинство. А может быть, весь секрет заключался в том, что для эльфа не было Снейпа-убийцы, предателя, Пожирателя Смерти, двойного агента, балансирующего на грани добра и зла, а был лишь Северус – честный и смелый маг, Мастер Зелий, профессор Хогвартса, наконец, человек, которого любит Анта-элли.
- Lacero*, - улучив момент, Снейп послал заклинание в одного из монстров, и тот в конвульсиях провалился в зыбкую трясину.
В это время два других зверя оказались столь проворны, что в мгновение ока оказались около мага. Снейп, инстинктивно уворачиваясь от ближайшего из чудовищ, метнулся в сторону и оказался прямо на пути огромной лапы с когтями-кинжалами второго чудища. В глазах потемнело от боли, правая рука онемела, и он на какое-то время перестал ее чувствовать; мантия сразу же набухла от крови. Стараясь устоять на ногах, Снейп перебросил палочку в левую руку и направил её на йети – зеленая вспышка пронзила ночь, и еще один зверь упал замертво.
Снейп замешкался на секунду, пытаясь перевести дух, и в этот момент, последний из оставшихся в живых, монстр схватил мага своими громадными лапами и поднял над головой. Северус почувствовал, как хрустнули кости, и воздух со свистом вылетел из порванного легкого. В голове вспыхнули и погасли миллиарды искорок боли. Сознание на мгновенье померкло. Зверь еще сильнее сжал, как ему казалось, безжизненное тело мага и, отбросив его на мерзлую землю, направился к яме, ставшей капканом для эльфа. Это была его роковая ошибка.
- Sectumsempra, - прохрипел Снейп.
Смертельно раненая тварь издала жуткий вопль и, истекая кровью, рухнула на землю.
Снейп с трудом поднялся и, шатаясь, направился к яме. Увидев, что трясина уже полностью поглотила эльфа, он окаменел от затопившего его ужаса.
- Wingardium Leviosa,- произнес Снейп и с облегчением вздохнул, увидев, как тело Гэлнора показалось над мутной жижей.
- Mobilicorpus, - прошептал Северус.
Палочка в руке дрожала, и больше всего он боялся потерять сознание и не удержать друга в воздухе. Когда эльф, наконец, оказался в безопасности, силы оставили мага, и он провалился в беспамятство.
*****
Наверное, в жизни каждого человека бывают дни, когда с самого утра понимаешь, что сегодня тебя не ждет ничего хорошего.
«Да-а-а, день не задался», - подумала Гермиона, просыпаясь оттого, что кто-то безжалостно тряс ее за плечо.
И она еще больше уверовала в правильность своего предчувствия, когда, открыв глаза, с трудом разглядела рядом с кроватью свою вчерашнюю знакомую, бывшую сейчас почти невидимой на фоне графитовых стен в полумраке, царившем в комнате.
«Тьфу, темно, как у Мерлина в заднице! Что, мы так и будем впотьмах стоять?» - хмыкнула Гермиона, усаживаясь в кровати.
- Nare*, - словно услышав её мысли, произнесла эльфийка, и на стенах ярко вспыхнули факелы, осветив помещение.
- Salpa*, - резко бросила она, сунув девушке в руки серебряную чашу, украшенную витиеватыми письменами.
Гермиона сразу почувствовала знакомый запах цветов и пряных трав и без колебания выпила всё до капли.
- Hap*, - тоном, не терпящим возражений, приказала эльфийка, кивком указав на стопку одежды, приготовленную Гермионой вчера вечером.
Волшебницу так и подмывало возразить зарвавшейся эльфийке, но внутренний голос воззвал к ее разуму, и Гермиона нехотя поднялась с кровати.
Под пристальным презрительным взглядом Тёмной Гермионе было страшно неловко, руки стали вдруг деревянными, и она никак не могла распутать волосы, за ночь превратившиеся в воронье гнездо. Тысячу раз она прокляла себя за то, что в то злосчастное утро ее угораздило забыть в палатке волшебную палочку.
Наконец ей кое-как удалось привести в порядок прическу, и девушка обратила свой взор на одежду. Вчера вечером из всего разнообразия одеяний Гермиона выбрала простое серое платье, но сегодня, глядя на изящную фигуру эльфийки, затянутую в эффектные кожаные доспехи, она представила, какой серой мышкой будет выглядеть рядом с этой «женщиной-вамп». Порывшись в недрах огромного кованого сундука, девушка извлекла оттуда короткую тунику, сшитую из лёгкой полупрозрачной с перламутровыми переливами ткани и узкие штаны из тонкой оленьей кожи. Надев все это и критически осмотрев своё отражение, Гермиона осталась вполне довольна собой.
Идя по узким, плохо освещенным коридорам, вслед за своей провожатой, девушка изо всех сил старалась найти выход из создавшегося положения. Но чем больше она размышляла об этом, тем больше склонялась к выводу: лучше спустить все на тормозах и принимать неприятности по мере их появления.
И неприятности не заставили себя ждать...
Вот пройден еще один из бесчисленных поворотов, и они оказались в уже знакомом Гермионе зале. Так же, как и в первый раз, здесь царил полумрак. От огромных чудищ, стоящих за каменным троном, на котором сидел Владыка Тёмных, исходил тошнотворный запах смерти; рядом, на скамьях, вырубленных в скале, сидели несколько сидели несколько эльфов из близкого круга. Умарт был неподвижен, капюшон его плаща опущен, и выражение лица Тёмного было скрыто от окружающих, но девушка кожей почувствовала нависшую угрозу.
- Приветствую тебя, Анта-элли. Ты хорошо отдохнула? – вкрадчиво поинтересовался эльф.
Гермиона промолчала.
- Ты не желаешь удостоить меня своим вниманием? – Умарт говорил мягким чарующим голосом, но волшебнице казалось, что каждое слово пропитано ядом. – Тогда, может быть, ты согласишься развлечь меня? – Темный откинул капюшон и взглянул на девушку.
От его взгляда по спине Гермионы пробежал холодок, но она не отвела глаз и продолжала спокойно смотреть на эльфа.
- Ардис Хэлгэайни не лучшее место даже для Тёмных. За всё время пребывания здесь мне не довелось не только поучаствовать, но даже лицезреть ни единого поединка. Я хочу, чтобы ты показала, на что способна, чему тебя научила Эрэлли.
От этих слов у Гермионы неприятно засосало под ложечкой, а эльф продолжил насмешливо и хладнокровно:
- Ты сразишься с Наис*на эльфийских мечах. Она мой лучший воин. Думаю, это будет красивая битва, - на тонких губах Умарта играла усмешка, а глаза, дерзкие и хищные, бесстыдно блестели.
- Нет, - тихо произнесла Гермиона.
- Что ты сказала?! – прошипел Тёмный.
- Я не буду драться, - твердо произнесла девушка, сердце ее учащенно забилось, она глубоко вздохнула и повторила. – Нет! Ты не сделаешь из меня шута! Я не буду драться!
- Еще как будешь, - послышалось у нее за спиной, и она почувствовала под левой лопаткой резкую боль и холод металла.
Прижимая кинжал к спине Гермионы, эльфийка, названная Умартом Наис, жарко зашептала ей в ухо:
- Ты сделаешь всё, что приказывает тебе Господин, иначе я вырежу твоего ублюдка, - в мгновение ока Тёмная оказалась перед девушкой, и острое лезвие вонзилось волшебнице в живот.
Гермиона еле сдержала крик, подавляя боль. Она непонимающе посмотрела на эльфийку.
Вдруг раздался дикий хохот.
- Наис, ты видишь - она не знала, - Умарт захлебывался смехом. – Кровь волшебников и магглов не пошла тебе на пользу, ведьма. Любая из наших женщин знает о беременности уже на следующий день после зачатия, а ты… Ты даже не подозревала, что беременна. Оставь её, Наис, она сделает всё, что я прикажу. Не так ли, Гермиона? - эльф впервые назвал её маггловским именем, и в его устах это прозвучало, как оскорбление.
Гермионе казалось, что она теряет почву под ногами, её колени дрожали, голова кружилась, она ощущала резкую боль в животе и чувствовала, что вот-вот упадет. Презрительный взгляд Тёмного, казалось, заморозил ее до самых костей.
Слова, произнесенные эльфийкой, лихорадочно крутились у нее в голове, Гермиона пыталась осознать услышанное: «ублюдок»? О чем она говорит?
И вдруг всё встало на свои места: она беременна, она носит в себе ребенка Северуса. Эта мысль придала ей сил и вернула утраченное мужество. Теперь во что бы то ни стало она должна выжить: ради Северуса, ради своего ребенка. Внезапно она пришла в негодование: как эта заносчивая дрянь посмела угрожать её малышу? Гермиона метнула яростный взгляд на эльфийку.
- О-о-о, наша маленькая ведьмочка рассердилась, - кошачья улыбка заиграла на лице Умарта. – Наис, дай ей меч, - приказал он.
Эльфийка, плотоядно улыбаясь, протянула волшебнице легкий эльфийский клинок. Гермиона придирчиво осмотрела оружие: меч хоть и был лишён украшений, но, несмотря на это, выковали его из добротной стали, он был прочен и достаточно лёгок, а благодаря тонкому и острому лезвию, меч становился по-настоящему стремительным и смертоносным. Рукоятка была достаточно длинной для того, чтобы надёжно обхватить её обеими руками. Это было как нельзя кстати, потому что Гэлнор учил её драться именно на двуручных мечах.
- Ну вот и отлично, - усмехнулся Умарт. – Ты мне ещё нужна живой, Гермиона, поэтому сегодня ты не умрешь. Бой будет длиться до тех пор, пока одна из вас не упадет. И если проигравшая не сможет подняться, поединок будет завершен. Начинайте!
И откинувшись на спинку трона, эльф небрежно махнул рукой.
В руках Наис зловеще сверкнули клинки; она напала первой. Этот выпад Гермиона отразила без особого труда: руки среагировали сами, толи повинуясь приказу крови многих поколений воинов-эльфов, толи благодаря невероятно обострившемуся чувству самосохранения.
После третьего обмена ударами Гермиона поняла, что способна отражать атаки эльфийки, хотя та была намного сильнее и опытнее, чем она.
Волшебница не собиралась сдаваться. Лихорадочно соображая, она вспоминала все то, чему её учил Гэлнор: взмах клинка; резкий выпад в сторону противника; атаковать не быстро, а очень быстро, не давая опомниться; и ещё раз, и ещё; двигаться стремительно, то уходя в сторону, то решаясь на молниеносные выпады вперёд.
Клинки мелькали в бешеной схватке, высекая разноцветные искры - это был непрерывный танец, состоящий из прыжков, безудержных атак и ответных выпадов. Прекрасный танец смерти. Неуловимая грация противниц завораживала, гармоничные движения рук и ног заставили всех присутствующих затаить дыхание и любоваться разворачивающимся действом.
Но постепенно Гермиона стала уставать. Еще один вихрь ударов, и меч чуть не вылетел у девушки из рук. Противница оттеснила ее к стене. Гермиона не смогла отразить следующий удар и вражеский клинок, блеснув, коснулся её щеки, оставляя за собой кровавый след. Бросок вперед - Гермиона в последний момент успела увернуться, но лезвие все же задело её плечо, разрубая мягкие ткани, делая левую руку практически неподвижной. Она перехватила меч правой рукой. Драться так было намного тяжелее, а Наис не была благородным противником и не собиралась лишать себя преимущества: атаковать раненую волшебницу двумя мечами. Она уже праздновала свою победу - в глазах Наис полыхнуло безумное торжество, взмахи её мечей становились все быстрее и быстрее. Она метнулась к девушке, жонглируя клинками так, что Гермиона едва успевала следить за ними. Кровь ударила из множества мелких ран. Порезы, нанесенные тонкими лезвиями, конечно, не причинили волшебнице большого вреда, но боль от них на мгновение пронзила сознание тысячей осколков. Наис злорадно улыбнулась, но ей не следовало недооценивать противника: раны только разозлили Гермиону, разум помутился от ненависти, кровавая пелена ярости застила глаза. Гермиона перестала ощущать боль, она видела перед собой только своего врага и не чувствовала ничего, кроме желания поскорее покончить с ней.
Отражая очередной удар Наис, девушка вспомнила слова Умарта: их дуэль закончится только, когда одна из них упадет и не сможет встать. В голове волшебницы мигом пронеслись сотни возможных приемов, которым обучал её Гэлнор, но Гермиона понимала, что чем дольше длится бой, тем меньше шансов у нее выиграть, и в честном бою она вряд ли сможет победить. Если бы речь шла только о её жизни, она никогда не решилась бы на столь коварный шаг, совершенно несвойственный её натуре, но мысль о ребенке заставила её пойти на это.
Блокируя боковой выпад, она присела на одно колено и быстрым движением нанесла удар снизу - молниеносный - он застал Наис врасплох, клинок Гермионы скользнул по ее ногам, перерезая сухожилия. Высокомерная воительница глухо вскрикнула и рухнула на землю.
Гермиона замерла, с ужасом взирая, как алая кровь эльфийки медленно стекает по острому лезвию меча. Казалось, что с каждой каплей упавшей на каменный пол, умирает частичка её души, настолько мерзким был её поступок.
Боль ослепила, из глаз хлынули слезы, и Гермиона провалилась в темноту. Последнее, что она услышала, теряя сознание, был холодный смех Умарта.
*****
Гэлнор внимательно вглядывался в мертвенно-бледное лицо Мастера Зелий. Уже прошло немало времени, а Снейп не приходил в себя.
Очнувшись несколько часов назад в тусклом свете луны, Гэлнор увидел страшную картину: повсюду виднелись лужи крови, вздыбленная земля и две неподвижные туши чудовищ говорили о том, что здесь произошла настоящая бойня. Эльф огляделся в надежде увидеть Северуса, и ужаснулся, разглядев неподалёку окровавленное, без признаков жизни тело друга. Гэлнор без промедления бросился к Снейпу. Осмотрев профессора, эльф немного успокоился: Северус потерял много крови, но у них было достаточно запасов кровевосполняющего зелья; сломанные ребра восстановит костерост; с порванным легким придется повозиться, но у Гэлнора достаточно познаний в эльфийской медицине. За много лет до рождения Анта-элли, зная о своем предназначении, он начал готовиться к походу в Ардис Хэлгэайни, в первую очередь досконально изучив колдомедицину и зельеварение. Теперь ему предстояло применить свои знания на практике. Гэлнор сделал все от него зависящее: кровотечение остановилось, раны затянулись, и даже легкое удалось залечить с помощью магии эльфов. Оставалось только ждать. Теперь все зависело лишь от Северуса и от его желания жить. Минуты ожидания тянулись мучительно долго, превращаясь в еще более томительные часы.
*Склони ты голову свою
Ночь приходит, о днях конце тебе спою…
Усни. Во сне бессмертных эльдар зов
Летит к тебе с тех далеких берегов.
Плачешь о чем? Зачем слеза скатилась по щеке?
Скоро поймешь: нет больше места страхам и тоске.
В моих руках ты только дремлешь…
Что видишь ты на горизонте? –
Чаек вдали полет.
Над гладью волн Луна восходит,
К родным брегам корабль плывет.
Вернется всё к Дню Серебра,
Всем духам в дорогу вновь пора.
Надежд во тьме забытый след
Сквозь тени злые за гранью памяти и лет
Молчи. Отмерен час нашей Судьбой,
Зовет брег дальний – там вновь мы встретимся с тобой.
И снова ты в моих руках лишь дремлешь…
Что видишь ты на горизонте? –
Чаек вдали полет.
Над гладью волн Луна восходит,
К родным брегам корабль плывет.
Вернется всё к Дню Серебра,
Всем духам в путь вновь пора,
Дорогой в закат…
Звонкий чистый голос эльфа звучал над безжизненной пустыней. Песня лилась, растворяясь в ночи, казалось, в нее вплеталась мелодия серебристой луны, слышались нежные напевы трав и тихий шепот звезд. Гэлнор пел, и душа наполнялась светлой грустью и тоской по тому, чего возвратить нельзя.
Тьма окружала его повсюду, проникала в мозг, заполняя ужасом, впиваясь тысячью жал в измученное тело. Холод проникал в каждую клеточку, лишая надежды на спасение. Последним лучиком света возник чей-то образ, но тут же исчез, поглощенный темнотой. Мрак сгущался, превращаясь в свирепое чудовище: его ядовитое дыхание несло смерть, длинные острые когти разрывали грудь, причиняя нестерпимую боль, но страшнее всего был его взгляд - взгляд василиска, обращающий в камень все живое.
Северус уже готов был сдаться, как вдруг из ниоткуда возникла чудесная мелодия, разрывая плотную завесу мглы, озаряя всё вокруг. Со звуками музыки кошмар отступил, а холодный воздух словно согрелся. До Северуса донесся слабый аромат лесных цветов, он услышал, как струятся реки и шелестят листвой высокие деревья, будто в ледяной пустыне наступила весна.
Северус глубоко вздохнул и открыл глаза. Эльф, склонившись над ним, держал его за руку, шепча слова, смысл которых маг не понимал, но чувствовал, как по венам растекается приятное тепло: древняя магия эльфов лечила душу, изгоняла боль, терзавшую тело. Северус взглянул на эльфа: голубые глаза Гэлнора потемнели, став цветом ночного неба, черты лица заострились, кожа побледнела и стала почти прозрачной. Маг внезапно осознал: эльф отдавал ему часть своей жизненной силы, и попытался вырвать руку, но Гэлнор только сильнее сжал пальцы, продолжая шептать заклинания.
Несколько мгновений продолжалось священное действо, вдруг Снейп почувствовал, что его рука свободна. Эльф сидел рядом, тяжело дыша, глаза его были закрыты.
- Почему? – только и смог спросить Снейп.
- А почему ТЫ не ушел? – с трудом переводя дыхание, прошептал эльф.
Мужчины замолчали, каждый думал о своем, и в то же время они чувствовали, что их судьбы с этого момента неразрывно связаны.
- Надо идти, ты можешь встать? – эльф внимательно посмотрел на мага, оценивая его состояние.
- Да, вполне, - кивнул Снейп.
Не мешкая более, друзья поднялись и тронулись в путь.
К вечеру следующего дня путники оказались у подножия высокого плато.
- Дошли, - тихо произнес эльф.
Внезапно подул западный ветер, несся с огромной каменной плиты удушливый, горячий воздух.
Подъем оказался гораздо легче, чем ожидал Северус. Наверх вела узкая, едва заметная тропа, но Гэлнор прекрасно знал путь.
Верх плато – гигантская базальтовая плита - плоская, как стол, безжизненная, обожженная, каменистая пустыня, освещенная светом багрового солнца. Путники пораженно огляделись вокруг: было странно видеть после месяца скитаний по Ардис Хэлгэайни расплавленные от невероятной жары камни, обугленные деревья. Вдохнув в легкие обжигающий воздух, Снейп резко рванул ворот сюртука, пытаясь восстановить дыхание.
Друзья скинули тяжелые зимние мантии и двинулись дальше. Идти становилось все труднее. Жара стояла адская, раскаленный воздух, казалось, кипел от зноя. За время, проведенное в пути, несколько раз налетали черные смерчи, разрывая низкое небо десятками молний. Казалось, эта земля старалась уничтожить чужаков, испепелить их, сжечь.
Вдруг эльф остановил Снейпа, указывая на запад. Проследив взглядом в том направлении, маг разглядел в дрожащем мареве очертание башни, будто парящей над землей, а острым шпилем задевавшей багрово-сизые облака.
- Хэлгор, - облегченно вздохнув, прошептал Гэлнор.
Северус промолчал, лишь попытался улыбнуться в ответ, несмотря на внезапно охватившую его томительную тревогу. Гнетущая тяжесть сдавила горло и сжала сердце, а в душе разрасталось ощущение страха – страха липкого, леденящего, почти безумного. Он физически ощутил тот беспредельный ужас, который испытывает человек от встречи с неизбежным, осязая всей своей кожей усиливающее чувство безысходности. Теперь, в самом конце, их пути Северус еще явственнее осознал, что приносит свою любовь на мученический алтарь вселенского счастья.
Добравшись до подножия башни, путники остановились перевести дух и оглядеться.
Хэлгор возвышалась над ними высокой, мрачной, неприступной скалой. Они обошли башню вокруг – ничего: абсолютно гладкие стены, никакого намека на дверь или окна. Лишь на самом верху, почти под крышей, виднелся небольшой выступ, похожий на смотровую площадку.
- И что теперь? – горько усмехнувшись, спросил Снейп.
- У нас еще есть время, надо искать вход, - мягко произнес Гэлнор, не обращая внимания на сарказм мага.
День клонился к закату, багряное солнце садилось за горизонт, освещая своими последними лучами мутное, истомленное небо. Весь день ушел на бесплодные попытки проникнуть в башню. Были опробованы сотни заклинаний от простейшего Alohomora до сложнейших обрядов темной магии, Гэлнор читал старинные эльфийские заговоры и наносил на каменные стены древние руны – всё было тщетно, Хэлгор не хотела открывать им свои тайны.
Снейп в изнеможении опустился на уже остывший песок.
- Хватит, - бросил он.
Эльф недоуменно посмотрел на мага.
- Хватит, отдохни, мы опробовали всё. Разве ты не видишь - наши попытки бесполезны, - Северус говорил таким надломленным, потухшим голосом, что Гэлнору стало не по себе.
- Не надо терять надежду, Хэлгор была построена магами и эльфами, а значит, в наших силах открыть её, - убежденно воскликнул эльф, - Ахэир был сильным темным магом, но он не был всесилен, мы справимся…мы должны…
- Подожди, - властно прервал его Снейп, резко поднявшись, - ты сказал: «темным магом»? Кажется, я знаю ответ!
Гэлнор в недоумении смотрел на мага, который стремительно подлетел к башне, что-то бормоча себе под нос. А тем временем Северус закатывал рукав рубашки, освобождая темную метку, горящую на его руке. Как только они попали в Ардис Хэлгэайни, он почувствовал легкое жжение на левом предплечье, но не стал обращать на это внимание. Но чем ближе они приближались к Хэлгору, тем сильнее становилась боль. И вот сегодня, когда они подошли к башне, она стала совсем нестерпимой, но Северус давно научился жить, превозмогая страдания.
Слова эльфа о том, что башню построил темный маг, натолкнули Снейпа на мысль, которая могла стать решением их проблемы.
Обнажив метку, маг начал читать заклинание, когда-то давно подслушанное и украденное им для Дамблдора у Волдеморта, заклинание, активирующее темную метку.
- Нет, Северус, нет! - Гэлнор вдруг понял, что собирается сделать Снейп, и в ужасе бросился к нему, пытаясь остановить его.
Но было уже поздно, черная змея зашевелилась на руке мага, и на мгновение ему даже показалось, что она прошипела что-то на парселтанге. Левое предплечье пронзила адская боль, она начала распространяться по всему телу, мучительно выворачивая каждую клеточку наизнанку. Злая, изнурительная, она вгрызалась в сознание, погружая его в глубокую, могильную тьму. Казалось, эта пытка продолжалась целую вечность, но неожиданно все прекратилось так же внезапно, как началось, змея вдруг черным дымом поднялась над обессилевшим магом, и ее затянуло в зеркальную стену башни. Тут же перед изумленными путниками на гладкой стене появилась маленькая невзрачная дверь.
*****
Первым, что увидела Гермиона, открыв глаза, был чернильно-черный бархат ночного неба, с редким узором сверкающих жемчужных звездочек. Медленно приходя в себя, волшебница поняла, что она лежит на чем-то большом, теплом и мягком, и это что-то плавно раскачиваясь, словно огромный корабль, плывет по ледяной пустыне. Что-то было несомненно живым, Гермиона чувствовала резкий мускусный запах, исходящий от существа. Колдунья попыталась приподняться, но ей это не удалось, оказалось, что она, словно ребенок, завернута в мохнатую шкуру и крепко привязана к своему «кораблю пустыни».
«Хорошо еще, что они не привязали мне голову, чтобы я ею не вертела», - разозлившись, подумала Гермиона.
Повернувшись вправо насколько это было возможно, волшебница разглядела две мрачные фигуры чудовищ-йети, вокруг них, путаясь под ногами, сновали отвратительные орки, путешествовавшие верхом на волках. Они о чем-то громко спорили и умудрялись даже драться между собой на ходу. Вдруг Гермиона увидела, как один из этих мерзких тварей оказался под ногами йети, и он, споткнувшись, чуть не свалился в снег. Чудище издало грозный рык, и его огромная лапа с силой ударила по маленькой башке орка, тот жалобно пискнул, отлетев на несколько метров. Остальные дико заржали, им была неведома жалость к соплеменникам.
Поняв, что ничего интересного она здесь больше не увидит, Гермиона повернула голову влево и тут же встретилась взглядом с Наис.
- Очнулась? - желчно осведомилась эльфийка, ее антрацитовые глаза, казалось, прожигали молодую ведьму насквозь.
Но Гермиона не ответила, она с удивлением разглядывала животное, на котором ехала Наис – это был громадный полярный медведь. На секунду у нее перехватило дыхание, значит теплый, мягкий «корабль пустыни» под ней - огромный, свирепый белый «мишка».
Увидев, насколько ведьма шокирована таким необычным видом транспорта, эльфийка презрительно рассмеялась и, что-то пронзительно крикнув, исчезла из поля зрения.
Гермиона взглянула на звездное небо - призрачные, далекие звезды…Гермиона слабо улыбнулась, от мерного покачивания её средства передвижения казалось, что звезды кружатся в печальном, пленительном танце. И только маленькая хрустальная звездочка держалась особняком и одиноко мерцала на темном небе.
- Северус…, - беззвучно прошептала Гермиона, на ее глазах навернулись слезы, - Северус… увижу ли я тебя ещё? Северус…
Вдруг послышались легкие шаги, и Гермиона вздрогнула, почувствовав знакомый дурманящий аромат ванили и сандала – запах Темного эльфа.
- Lor, istar*, - вкрадчиво произнес Умарт, и Гермиона погрузилась в вязкий, томительный, больше похожий на обморок, сон.
Гермиона очнулась от боли - лицо горело обожженное лучами пылающего солнца, а тело, завернутое в тяжелую меховую шкуру, словно расплавилось. Гермиона попыталась пошевелиться, но тщетно. Повертев головой, она не обнаружила рядом никого, кроме безмозглых орков, тихо переругивающихся между собой. Раскаленный воздух был невероятно плотным, тягучим словно патока, звенящим от зноя, а Гермиона не могла даже заслониться рукой от нещадно палящего солнца. Этой пытке, казалось, не будет конца, Гермиона потеряла надежду на спасение от адской жары, как вдруг раздался громкий хлопок, похожий на взрыв рождественской шутихи, затем еще один и еще. Вскоре Гермиону окутало облако едкого дыма, глаза защипало, а при первом же вздохе дикая боль сдавила горло, голова закружилась, и она потеряла сознание.
*Не так трудно умереть за друга, как найти друга, который стоил бы того, чтобы умереть за него. (Э. Булвер-Литтон (1803-1878), английский писатель)
* Lacero – проклятие на живые объекты (и мертвые тела) действует иначе – создает рваные относительно глубокие раны.
*Nare - огонь.
*Salpa- пей.
*Hap - одевайся.
*Наис - Морская Соль, Горечь
* песня «На Запад», Музыка: Г.Шор, Перевод: Мэлдис (А.Паписова)
* Lor, istar – спи, ведьма.
Глава 19, часть вторая*****
- Прости… прости меня, моя девочка, - шептал Снейп, разрезая ремни, которыми была привязана Гермиона.
Идея с парализующим зельем никогда не казалась Северусу такой уж блестящей, но ему пришлось согласиться - иного выхода у них не было. И им еще несказанно повезло, что медведь, вёзший Гермиону, падая, не придавил своей тушей девушку.
Два дня назад благодаря Северусу они смогли проникнуть в Хэлгор. Сразу же за открывшейся перед ними дверью оказался огромный круглый зал. Как только мужчины перешагнули порог, вспыхнули сотни факелов, освещая довольно мрачное помещение - темно-серые, почти черные, мраморные стены, поражали своей холодной отрешенностью от внешнего мира. В зале почти не было мебели, только каменные лавки вдоль стен да огромный стол посередине. Наверх вела винтовая лестница, и ее бесчисленные ступени исчезали в темноте.
Чем выше мужчины поднимались по ней, тем сильнее Северус чувствовал, как магия покидает его, и каждую клеточку его тела наполняет безжизненная пустота. Эльф вскоре заметил, что тело мага сотрясает сильная дрожь, а на его бледном лице выступили капельки пота. Гэлнор жестом попросил Снейпа остановиться, но тот лишь упрямо мотнул головой и продолжил путь. Поднявшись, друзья увидели еще одну комнату, такую же мрачную и холодную, как и зал внизу. Огромная чаша, выточенная из обсидиана, стояла точно по центру помещения. Она была украшена серебряной эльфийской вязью и древними рунами, нанесенными на гладкий камень золотом. На дне чаши покоился кристалл Всевластия. Лучи света не попадали на него, но он светился изнутри, сверкая и переливаясь лазурными гранями, завораживая своей необъяснимой красотой. Странное чувство овладело путниками - им хотелось бесконечно смотреть на волшебный кристалл, слиться с ним воедино, отдать ему свою душу. Первым очнулся от наваждения Снейп, он вмиг отпрянул от чаши, увлекая за собой эльфа.
- Пойдем… пойдем отсюда быстрее, - сдавленно произнес он, - иначе кристалл поглотит нас.
И Северус, держа за рукав еще не пришедшего в себя эльфа, начал стремительно спускаться по лестнице. Решив, что находиться рядом с кристаллом опасно, они решили расположиться внизу, устроив там импровизированную лабораторию.
Гэлнор прибывал в полной уверенности, что Умарт вскоре появится здесь, и Гермиона непременно будет с ним, а значит, надо готовиться к решающей битве.
Не позволяя себе даже думать о будущем, Северус занялся приготовлением парализующего зелья и антидотом от него для Гермионы. К вечеру второго дня пришло время для зелья уничтожения кристалла Всевластия.
Как только первые лучи восходящего солнца, осветили выжженную бесплодную землю пустыни, маг и эльф закончили свою работу. Зелье было готово, не хватало лишь одного ингредиента – крови Гермионы.
Наскоро позавтракав, мужчины поднялись на смотровую площадку и стали ждать появления Тёмных эльфов. Прошел не один час томительного ожидания. Солнце достигло зенита, и стало нестерпимо жарко, но ни маг, ни эльф и не думали покидать своего поста. Снейп изредка бросал беглый взгляд на Гэлнора, тот был напряжен, но как всегда абсолютно спокоен.
«Как ему это удается, - думал Снейп, - ведь он прекрасно знает, что нам вряд ли удастся выжить».
Вчера между ними состоялся тяжелый разговор. Гэлнор во всех подробностях рассказал Северусу суть обряда уничтожения и передал ему свиток с заклинанием, которое должен будет читать маг во время жертвоприношения тройственной крови. Северус заглянул в свиток - эльфийские письмена?! «Но ведь я…» - эльф не дал ему договорить, лишь что-то прошептал, склонившись над свитком, и эльфийская вязь на глазах начала превращаться в английские буквы.
- Когда заклинание будет прочитано, и нужное количество крови попадет в зелье уничтожения, кристалл начнет изменять цвет, приобретая кровавый оттенок, а позже начнет увеличиваться в размерах. В этот момент появится магия, и у тебя будет несколько мгновений, чтобы аппарировать с Анта-элли в пещеру, из которой мы начали путь. Сделай это и тогда у вас будет шанс на спасение. Потом кристалл взорвется, уничтожая все вокруг.
- Но как же ты? – взволновано спросил Снейп.
- Я не собирался жить вечно, - тихо проговорил эльф, опустив голову.
- Нет, я не могу тебя бросить, это все равно, что убить тебя собственными руками.Так-то ты обо мне думаешь? – лицо мага побледнело, взгляд вдруг стал пустым и холодным, а губы скривились в горькой усмешке.
- Ты должен, - неожиданно твердо и резко произнес Гэлнор. - Ты должен спасти Анта-элли. Поклянись мне, что ты сделаешь все возможное, - уже более мягко добавил он, и впервые в его голубых глазах плескалось отчаяние.
- Хорошо, я клянусь, - выдохнул Снейп.
И вот теперь они стоят на смотровой площадке, высматривая Умарта и его свиту. Вскоре их ожидания оправдались.
- Это они! – вскрикнул Гэлнор, указывая на восток, где сквозь вязкое марево раскаленного воздуха виднелись едва различимые фигуры.
Все дальнейшее происходило словно во сне.
Когда караван приблизился, стало понятно, что он состоит из нескольких темных эльфов, едущих верхом на белых медведях, небольшой стаи орков и пары чудовищных вуду-вазов. Эльф внимательно вглядывался вниз, пытаясь разглядеть Гермиону. Без слов он указал магу на медведя, везущего на своей спине меховой сверток, в форме человеческой фигуры.
Когда отряд подошел на достаточное для броска расстояние, друзья начали метать одну за другой склянки с парализующим зельем. Они видели, как один за другим падали их враги, Снейп еле смог сдержать вскрик, заметив, как пошатнулся и упал медведь Гермионы. Но еще большим ударом для него было то, что на йети его зелье не подействовало.
Мужчины помчались вниз по лестнице. Выбежав из башни, Гэлнор тут же вступил в смертельную схватку с чудовищами, а Северус кинулся к Гермионе.
- Прости… прости меня, моя девочка, - шептал Снейп, разрезая ремни, которыми была привязана Гермиона.
Освободив волшебницу от пут, он подхватил драгоценную ношу на руки и бросился к башне, ставшей теперь их прибежищем. Краем глаза, он увидел, что монстры сильно теснили эльфа, но он отвечал им точными разящими ударами.
Оказавшись в безопасности, под сводами Хэлгора, Снейп осторожно положил бесчувственное тело девушки на медвежью шкуру, заблаговременно постеленную им на полу. Первое, что он сделал – влил Гермионе антидот от парализующего зелья. Дыхание волшебницы выровнялось, но она все еще была без сознания. Провести осмотр с помощью магии не представлялось возможным в виду ее отсутствия, и Северус решил хотя бы визуально осмотреть повреждения девушки и по возможности залечить их. Сердце его мучительно сжалось при одном взгляде на ее раны: глубокий воспалившийся след, словно от применения Sectumsempra, на левом плече, покрытое волдырями ожогов лицо, а щеку пересекал едва зарубцевавшийся шрам. Он задохнулся от гнева, когда увидел множество кровоточащих мелких порезов на груди и животе любимой.
- Что они с тобой сделали, девочка? – Северус аккуратно, бережно, стараясь почти не касаться истерзанного тела, нанес на раны заживляющие мази, затем влил Гермионе большую дозу восстанавливающего зелья и устало опустился рядом.
Северус не знал, сколько прошло времени, пока он сидел около Гермионы, ожидая ее исцеления, кляня свою беспомощность.
- Северус, - послышалось вдруг, он склонился над девушкой и взглянул в ее полные нежности глаза, - Северус…
- Молчи, молчи, ты еще слишком слаба, - голос его дрожал от волнения.
Гермиона протянула к нему свои тонкие руки, Северус обнял ее и прижал к своей груди. Теперь, когда она была в его объятиях, он хотел лишь одного — всегда быть рядом с ней. Ничего другого ему не требовалось. Прошлое перестало для него существовать, равно как и будущее. Северус осторожно коснулся ее волос, и, не в силах справиться с собой, он взял ее локоны и поднес их к губам. Легкий вздох Гермионы затерялся где-то на его груди, она обвила его шею и крепко прижалась к нему, так, что он почувствовал биение ее сердца. Двое слились в сладостных объятиях, несколько минут длилось восхитительное чувство близости, единения душ, слияния сердец.
Но шум битвы, происходящей за стенами Хэлгора, напомнил Снейпу о цели их долгого путешествия и заставил разорвать объятия.
- Гермиона, как ты себя чувствуешь? - в его голосе было столько теплоты, заботы и бесконечной нежности, что на глазах волшебницы невольно навернулись слезы, - Что-то с тобой, тебе плохо? – Северус обнял Гермиону крепче, шепча утешительные слова.
Гермиона оторвала свое лицо от груди Северуса и, ласково взглянув на него, слабо улыбнулась, и вдруг он понял, как сильно ему хотелось, чтобы она ему улыбнулась, он отдал бы весь мир за одну её улыбку.
- О, Северус! Я думала, что уже никогда не увижу тебя, - голос ее был еще слаб, но глаза сияли. В объятиях любимого Гермиона чувствовала, как внутри воцаряются мир и спокойствие, уходит боль от ран и ожогов, и кажется, что завтра будет новый счастливый день. Она уже хотела рассказать Северусу о радостной новости, о том, что у них будет ребенок, но тут Снейп привлек ее к себе, и их губы встретились. Словно жидкое пламя охватило обоих, жаркое и очищающее. Потом они долго сидели, обнявшись, не в силах прервать эту сладостную связь, вдруг Северус глубоко вздохнул и с неохотой оторвался от Гермионы.
- Гермиона, ты знаешь…нам нужно… - голос его охрип от волнения, он не находил слов, ему казалось он предает свою любовь, но Северус прекрасно понимал: времени у них почти не осталось, скоро кончится действие парализующего зелья, и тогда уже Гэлнор не сможет справиться с таким количеством противников.
- Я знаю, Северус, я знаю. Я готова. Пойдем, – прошептала девушка, легко касаясь его губ.
Снейп поднялся сам и подал руку Гермионе. Когда они подошли к лестнице, Северус бережно обнял девушку, помогая подниматься по ступенькам. Несколько раз им приходилось останавливаться, чтобы Гермиона могла перевести дух, она еще была слишком слаба, а близость кристалла забирала у нее последние силы.
И вот они уже на самом верху. Гермиона на мгновение застыла в замешательстве, увидев огромную черную чашу. Больше всего на свете сейчас ей хотелось бы оказаться далеко отсюда, в своей комнате в Хогвартсе и зарыться с головой под одеяло. Но присутствие Северуса, тепло его руки на ее талии, молчаливая поддержка помогли Гермионе взять себя в руки, и она сделала шаг вперед навстречу своей судьбе.
- Ты в состоянии стоять самостоятельно? - тихо спросил Северус.
- Да, вполне, - произнесла Гермиона, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно увереннее, хотя внутри у нее все дрожало.
Северус перешел вглубь комнаты, стараясь не смотреть в сторону чаши, ему видимо тоже было не по себе.
Гермиона приблизилась к чаше и заглянула внутрь. Кристалл на секунду радостно блеснул, но словно разгадав ее намерения, вдруг потускнел и уменьшился в размерах. Волшебница усмехнулась, она подняла глаза на Северуса и хотела поделиться с ним увиденным, как вдруг жуткая боль пронзила её тело, сломав пополам. Гермионе казалось, что внутри разгорается адский огонь, сжигающий её изнутри, она застонала и бессильно опустилась на пол. Северус подскочил к ней, не понимая, что произошло. Девушка тяжело дышала, губы посинели, а лицо стало мертвенно бледным.
- Что? Что с тобой?! – встревожено вскрикнул Снейп, помогая любимой встать.
- Кристалл… - с трудом выдавила Гермиона, - он знает, что мы собираемся делать… надо быстрее провести обряд… я не знаю, сколько я еще смогу это выдержать…Северус… быстрее…Северус …
Гермиона закрыла глаза и глухо застонала, Снейпу показалось, что она теряет сознание, но волшебница сумела преодолеть дикую боль, которая вгрызалась в ее сознание, наполняя разум липким, животным страхом.
Убедившись, что Гермиона может стоять, Снейп продолжил приготовление к ритуалу. Он вылил заранее приготовленное зелье в чашу, так чтобы прозрачная жидкость полностью скрыла кристалл, достал свиток с заклинанием уничтожения и ритуальный нож. Передавая Гермионе клинок, Северус на секунду замешкался, он почувствовал, как сердце болезненно пропускает удары, а душа сжимается от бессильной жалости и невозможности что-то исправить, спасти, защитить её, принести в жертву себя.
Гермиона вытянула руку над чашей и занесла кинжал, в ожидании, когда Северус начнет читать заклинание. Взгляды их встретились, и каждый постарался вложить в этот взгляд всю свою любовь и нежность, поддержать друг друга.
Гермиона дрожащей рукой сделала небольшой надрез на запястье. Первая капля крови, словно драгоценный рубин упала в чашу, и зелье приобрело розоватый оттенок, но тут же очистилось словно кристалл впитал в себя кровь волшебницы.
Снейп читал заклинание уничтожения, изредка бросая беспокойные взгляды на Гермиону. Казалось, что с каждой каплей крови девушка теряет часть своей жизненной силы, ее кожа и так пугавшая его своей бледностью стала прозрачной, медовые глаза почти черными и в них плескалась, не находя выхода беспросветная жгучая печаль. Глаза молили о помощи, но когда Северус замолчал, Гермиона метнула в него яростный взгляд и тихо прохрипела: «Продолжай».
Гермиона чувствовала, как пожар пылающий у нее внутри, выжигает каждую клеточку ее тела, превращая все её мечты и желания в серый пепел, не оставляя даже искры надежды, заполняя всю её черной давящей пустотой. Она словно зачарованная смотрела, как капли крови осторожно стекают по руке и медленно падают в чашу. Кристалл менял оттенок за оттенком, становясь всё темнее постепенно приобретая густо-красный цвет и увеличиваясь в размерах. Гермиона не услышала, как Северус замолчал, закончив читать заклинание, сознание было далеко отсюда, умирая кристалл звал ее с собой, тянул в холодную безжизненную пустыню горькой тоски и смертельного одиночества. У волшебницы не осталось больше сил, чтобы бороться с этим мучительным зовом, Гермиона закрыла глаза и тихо начала оседать на каменный пол.
Северус закончил читать заклинание и, оторвав взгляд от свитка, увидел, как Гермиона теряет сознание. Он кинулся к ней и успел подхватить на руки, прежде чем она упала.
Маг заглянул в чашу: кристалл, ставший почти черным, начал расти, при каждом новом толчке, он слегка содрогался, уменьшаясь в размерах, но потом вновь увеличивался с каждым разом, становясь все больше. Вокруг него сгущалось и росло черное облако, поглощая свет вокруг себя.
И вдруг Северус ощутил легкое покалывание в кончиках пальцев, из груди вырвался вздох облегчения – магия снова с ним. Он больше не чувствовал себя беспомощным.
В голове пронеслись слова Гэлнора: «Когда заклинание будет прочитано, и нужное количество крови попадет в зелье уничтожения, кристалл начнет изменять цвет, приобретая кровавый оттенок, а позже начнет увеличиваться в размерах. В этот момент появится магия, и у тебя будет несколько мгновений, чтобы аппарировать с Анта-элли в пещеру, из которой мы начали путь. Сделай это и тогда у вас будет шанс на спасение. Потом кристалл взорвется, уничтожая все вокруг». Эльф был готов к самопожертвованию, но Северус не мог позволить ему погибнуть. Теперь, когда магия вернулась, он сможет спасти всех. Но времени осталось совсем мало, надо поторопиться.
-Apparatе, - в следующую секунду Снейп с Гермионой на руках оказался в гуще сражения. Увидев появившегося неизвестно откуда мага, йети на секунду замерли в изумлении, этого хватило на то чтобы Северус смог оказаться рядом с эльфом и схватить его за плечо.
– Apparatе, - все трое исчезли.
В то же мгновение раздался оглушительный взрыв, сметающий всё живое на своем пути. Башня раскололась, из нее в небо вырвались струи густого черного дыма. Наступила кромешная тьма.
*****
…не больно… уже совсем не больно…все умерло, сгорело…она бредет, не ведая куда. Под ногами раскаленный песок, но ей не больно…В душе пустота, от нее остались лишь черные угольки. Она прижала руку к груди – мертвая тишина, сердце молчит. Подняла глаза к небу, и не увидела ничего, кроме жгучего, испепеляющего солнца. Она умерла…и от этого легче, ведь ей больше не больно…
Северус бессильно опустился на колени подле любимой. Он не мог ничего сделать, он испробовал все заклинания, но Гермиона не подавала признаков жизни. Осмотрев её, Северус не обнаружил серьезных повреждений. Он поднес её руку к губам, она была холодна, как лёд. Северус с надеждой взглянул на эльфа, тот стоял молча, склонив голову.
- Гэлнор, - несмотря на все старания, голос Снейпа дрожал.
- Мы ничего не можем сделать, - прошептал эльф. – Кристалл убил её.
- Нет, нет, она жива, жива - словно мантры повторял Снейп, снова и снова совершая пасы палочкой, произнося заклинания. Сколько продолжалась эта агония души? Кто-то остановил его руку, он оглянулся, зло посмотрев на эльфа.
- Не надо, Северус, - в голосе Гэлнора было столько боли и отчаяния, что сердце мага сжалось, от неизбежности понимания их потери.
Северус посмотрел на Гермиону, вглядевшись в ее бледное лицо, он осознал, что его возлюбленная, принесла свою жертву, уничтожив кристалл, сгорела сама, лишившись воли и желания жить. Снейп застонал, прижал Гермиону к груди, он качал ее словно ребенка. Слёзы катились из глаз, но он не замечал этого, первый раз в жизни он не боялся показаться слабым, ему было все равно.
Вдруг взгляд его упал на изумруд, все еще слабо поблескивающий на груди Гермионы, и у него появился слабый лучик надежды. Он поднялся и все еще, держа девушку на руках, шагнул к эльфу.
- Мы еще можем её спасти. Ты можешь, - добавил он, глядя Гэлнору прямо в глаза.
Эльф непонимающе посмотрел на мага, казалось тот сошел с ума.
- Гэллаис…он не погас…обряд посвящения…она еще может стать эльфом…она будет жить, - прохрипел Снейп, - жизненная сила эльфов… став Анта-элли, она обретёт жизненную силу эльфов. Ты – Избранник, я знаю…я давно знал…
Сердце его сжималось от боли, но Северус понимал - это единственный шанс.
- Нет, Северус, нет, - бездонные глаза эльфа пылали, - так не должно быть Анта-элли выбрала тебя, она любит тебя, она должна быть с тобой.
- Со мной её ждет смерть, с тобой – жизнь. Поторопись, - голос мага поблек, взгляд стал безжизненным и пустым. – Прошу тебя, Гэлнор, спаси её, - бессильно выдохнул он, передавая тело возлюбленной эльфу.
Гэлнор стоял неподвижно, не решаясь прикоснуться к изумрудному кристаллу.
Снейп осторожно провел по волосам девушки, стараясь запомнить каждую черточку её лица.
- Прощай, - прошептал он одними губами.
Эльф дотронулся до Гэллаис, и их силуэты начали медленно таять, постепенно становясь прозрачными, исчезая в холодной дымке.
- Не потеряй меня, папа, - вдруг послышался в тишине тоненький голосок.
Снейп вскинул голову, но в пещере уже не было ни души. Он высочил наружу, от жуткого холода перехватило дыхание. Он вдруг почувствовал, как спазм сжал сердце, а в тяжесть в груди стала нестерпимой. Его ребенок! Его дочь!
В безумном отчаянье он рухнул на колени и воздел руки к равнодушному небу.
Безмолвную пустыню огласил нечеловеческий крик, больше похожий на вой смертельно раненого животного. Северус уже не мог переносить эту разрывающую душу боль, сердце его глухо стукнуло и остановилось.
Фик глава 19 часть вторая
Вторая часть мерлезонского балета. На днях выложу немного отбеченный, но кому не терпится - читайте, ноне говорите, что я вас не предупреждала. И отзывы, плиз, отзывы, друзья. Честно говоря, думала что я не допишу вовсе. Так что если хотите проды пишите, если устраивает такая концовка, то пусть будет так.
для тех кто не помнит Глава 19 часть первая
Глава 19, часть вторая
для тех кто не помнит Глава 19 часть первая
Глава 19, часть вторая